- Вы сняли Шустера с эфира. Что случилось?
- Начнем с того, что я не снимал. Как выразился Ткаченко, в программе происходило банальное раскачивание лодки. При заключении контракта шла речь о 100% объективности: в приглашении гостей; работе социологической службы; людей, которые жмут на кнопки. Но то, что увидел я и специалисты “1+1” в первой программе, шло в разрез с обязательствами, которые взял на себя господин Шустер. Объективности не было ни в чем, обычное мочилово. Ляшко мочил Порошенко, а альтернативную точку зрения в студии никто не представлял. Но, позвольте, существуют журналистские стандарты: баланс мнений и т.д. Можно ли устраивать в эфире аутодафе, если нет второй точки зрения? Это было похоже на распятие. Происходившее мы обсудили с Ткаченко и он, как и ряд других людей, подтвердил мои сомнения. Во второй программе сомнения вызвала уже работа социологической службы.
- К моменту выхода программы на “плюсах” ее социологическая служба десять лет, как не менялась. То есть, вы на берегу знали, с чем дело иметь предстоит.
- Я не знаю, как она работала и у кого. Я говорю о том, что увидел. У меня техническое образование, я хорошо изучал матстатистику и теорию вероятности. И то, что я увидел, идет в разрез тому, что – согласно всем стандартам – должно было бы быть. Не могло такого быть. Разве допустить, что наука изменилась.
- Поэтому следующая программа в эфир не вышла?
- Секундочку. Вопрос с социологической службой мы тоже предварительно обсудили. Затем высказали наши опасения господину Елизарову и господину Шустеру. Разговаривать пришлось в основном с Елизаровым, Шустер особо участия не принимал. Так вот, он сказал, что они работают десять лет с этой социологической службой и к ней никогда вопросов не возникало. Я же предложил обратить внимание на то, что проблемы случаются и в более уважаемых социологических панелях, чем их.
Третьим нашим требованием была чистоплотность: в программах, которые выходят в эфир, не должны “стричь купоны” и приглашать гостей за деньги.
- Такие факты были?
- Да, перед третьей передачей. Вопиющий факт!
- Почему вы их не обнародовали?
- А почему я должен это обнародовать? Это - моя коммерческая договоренность, которую нарушили.
- И сколько денег стоила вам ваша коммерческая договоренность?
- Там сложный контракт. Я еще не принял решение, будут ли адвокаты над этим работать, но деньги они нам (сторона Шустера - С.К.) пока не вернули.
- Не вернули? Я знаю обратное.
- Они вернули часть суммы, которая официально проходила…
- А у вас еще и неофициальные были? Ну, как не стыдно, Игорь Валериевич!?
- А я тут при чем? Они попросили отправить куда-то деньги, им отправили. Деньги они получили по контракту - за передачу, все как положено.
- Официальные и неофициальные - это как?
- Официальные деньги прошли с “1+1” на счет их «3S». Неофициальные - отправила компания, которая сотрудничает с “1+1” и покупает для нее программы и материалы. Они были отправлены по контракту точно такой же их компании. Эту часть денег нам не вернули.
- Получается, вы сами поспособствовали появлению схемы.
- Почему же? У нас есть официальный контракт, есть юрист. Я спокоен. Мы эти деньги вернем, надеюсь, не доводя до суда. Это не то, что «левые» деньги наличными из кармана в карман передавались. Нет, все официально, все по контракту. Правда, платежи проходили вне украинского финансового поля. Савик - гражданин Италии.
- Сам Шустер, комментируя снятие с эфира, говорил о роли Банковой. Якобы перед эфиром вам кто-то позвонил из Администрации. Якобы вас шантажировали арестом Корбана и дополнительным прессингом на Лазорко. В результате программа в эфир не вышла.
- Тема программы была связана с выборами мэра. И никаких звонков с Банковой мне не поступало. Наоборот, я позвонил господину Ложкину (после того, как было принято решение о снятии с эфира - С.К.) и спросил: «Ну что, попкорном запаслись уже»? Он: «Да». Я: «А валидолом? Ну, так выбрасывайте и то, и другое - передачи не будет».
- «Открывайте шампанское, Борис Евгеньевич», так? Кто принимал решение о снятии Шустера с эфира - вы или Ткаченко?
- Ткаченко, но я был в курсе этого решения. Мне никто не звонил и не угрожал. Но это (снятие Шустера с эфира, - С.К.) не влияет на наши отношения (с Банковой, - С.К.) касательно «плюсов»: я все время испытываю давление. Испытывают ли его журналисты «плюсов» - у них надо спросить.